Итальянский кофе я впервые попробовал в Милане. Повезло, наверное.
Конечно, до Милана я тоже пил кофе, но только после Милана я понял, что тот кофе вряд ли был итальянским.
Поселился я в обычном отеле европейского типа – англоязычный консьерж и кое-как англоязычные уборщицы, телевизор с тремя бесплатными рекламными каналами, окно с видом на стену соседнего дома и завтрак, входящий в стоимость проживания. Я всегда беру только завтрак, ведь в чужом городе никогда не знаешь наверняка, где застанет тебя обед, и когда настигнет ужин.
Завтрак – шведский стол. Обязательное ведро пресной сметаны, которую европейцы называли йогурт. Салаты, мясные и сырные нарезки, булочки и джемы. Я нагреб всего понемногу и уселся за ближайший столик.
— Кофе? – наклонилась ко мне официантка, милая женщина лет за тридцать. С определенного возраста они все в Европе милые женщины слегка за тридцать, а потом им сразу становится шестьдесят.
— Угу, — кивнул я.
Я люблю кофе. После еды с сигаретой или без, но чтобы внушительных размеров чашка, и молоко, и, хорошо бы какой-то интересный вид за окном, можно даже, чтобы сновали люди или шел дождь, главное, чтобы чашка кофе грела руку, и не надо было никуда торопиться.
Официантка будто догадывалась о чем-то таком и сделала все наоборот. Чашку она принесла крохотную, с толстыми стенками, будто её только что вылепили из теста, и тесто еще подходило. На дне чашечки плескалось полтора унизительных глотка кофе, черных, как сургуч. Ну, я когда болею, я себе больше в нос закапываю. В довершение картины, официантка поставила рядом с чашечкой стакан воды.
— Пли-из, — улыбнулась официантка.
А чего тут «плиз»? За что?
Расстроенный, я отодвинул в сторону стакан воды, взял чашечку, как рюмку водки, хмыкнул, опрокинул кофе в рот и пошел к барной стойке, там, кажется, виднелся кофейный аппарат и более крупнокалиберные кружки.
Первый шаг я сделал легко. На втором сердце подпрыгнуло куда-то под горло и стало стучаться на волю. На третьем шагу мир стал терять резкость и затягиваться туманом.
Хорошо, я не успел уйти далеко от стула. Я мешком рухнул обратно за столик.
— Так это ж было ристрето, — усмехнулся мой местный товарищ, когда нашел меня оплывающего и бледнолицего в кресле гостиничного холла. – Его ж аккуратненько надо, глоточками, и водой запивать, чтоб не забрало.
На следующий день за завтраком ко мне подошла та же официантка.
— Кофе? – призывно улыбнулась она мне.
— Угу, — кивнул я, и тут же спохватился, замахал руками и закричал ей вслед, пока она не убежала за очередной порцией кофейного яда. – Нот смол кап. Нот воте! Ай вонт биг кап кофе! Биг кап, виз милк, виз шуга.
Я показал руками, как я обнимаю ствол векового дуба.
— А, — официантка разочарованно махнула рукой, мгновенно потеряв ко мне всякий интерес, и отвернулась, и пошла медленно, уже особо никуда не торопясь. – А. Америка-ано.
В ее мире, наполненном ароматом настоящего кофе и живущем в ритме учащенного сердцебиения, я перестал существовать.
Автор: Павел Белянский
